Боевой нож

В последние несколько лет интерес к работе ножом резко возрос. Тенденция эта общемировая, а вот теперь докатилась и до нас. Каждая уважающая себя школа рукопашного боя сейчас включает в свой арсенал работу с холодным оружием, в том числе с ножом, возникают и самостоятельные клубы ножевого боя. Производители холодного оружия, откликаясь на спрос, выбрасывают на рынок десятки моделей ножей, среди которых достаточно широко представлены и боевые образцы. Точнее, образцы, которые производители называют боевыми, что далеко не всегда соответствует истине.

Причин такого разгула фантазии несколько.

Во-первых, не представляя в продажу ничего оригинального, в наше время особенно не расторгуешься.

Во-вторых, реальный бой на ножах сейчас не то, что редкость, а вещь вообще из ряда вон выходящая. Чаще всего это не бой двух и более вооруженных противников, а криминальное нападение с ножом, нередко при этом жертве наносят удар из-под тишка; в этом случае любая заостренная железяка хороша. Бывали случаи в условиях военных действий, когда у солдат выходили боеприпасы, и они были вынуждены вести ближний бой холодным оружием и подручными средствами. Но и тогда чаще работали штыком, прикладом, саперной лопаткой. Использование ножа как бесшумного оружия в условиях войны и специальных операций в современных условиях, когда имеется широкий выбор различных систем бесшумного огнестрельного оружия, приборов бесшумной беспламенной стрельбы (в просторечии – глушителей), также возможно только в экстремальных условиях. Мне не известен ни один достоверный случай в ходе боевых действий в Афганистане и в Чечне, когда в ходе разведки или специальных операций нож использовался иначе, чем для вскрытия консервов, нарезки колбасы или изготовления колышков для растяжек. Даже в случаях бесшумного устранения нежелательных личностей на малых расстоянии пользовались бесшумным пистолетом, а если уж НРСом, то именно как бесшумным стреляющим устройством, а не ножом. В иностранных армиях картина та же, если не слушать разных романтиков. Тяжеленные тесаки типа знаменитого SMATCHET конструкции Р. Эпплгейта – весом 455г.! – предназначены, в первую очередь, для рубки ветвей и лиан, без чего передвижение в джунглях невозможно (хотя с той формой рукоятки, что я встречал у экземпляров, которые держал в руках и видел на иллюстрациях, они и для этой цели очень неудобны). Это относится и к мачете различных типов, огромным кхукри, боуи.

Это означает, что конструктивные решения современных боевых ножей не определяются современной практикой. Хочу отметить, что разнообразные направления соревновательного и учебного боя на ножах проблемы не решают. Что-то трудно мне представить, что какой-нибудь псих-тренер заставляет своих учеников работать клинками, заточенными до боевой остроты, наносить удары в полную силу, причем в убойные зоны. А без этого мы не можем быть уверены, нож мгновенно войдет в тело противника на всю глубину и так же мгновенно удастся вырвать его обратно, что режущий удар в одно касание прорежет не только кожу, подкожные жировые отложения и мышцы, но и достаточно плотную одежду, которую мы носим большую часть года, что при неудачном соприкосновении с мишенью или оружием противника нож не вывернется из руки, что рукоять не будет скользить в потной, а то и покрытой кровью, ладони, что, если нож встретит сопротивление при ударе, рука не соскользнет на лезвие, что вес и балансировка ножа позволяют, с одной стороны, наносить мощные и одновременно стремительные удары, а другой не создает излишней инерции, препятствующей мгновенному изменению направления движения вооруженной руки и вырывающей из нее нож. Это только часть требований к боевому ножу, при желании список можно продолжить. Ведь исходить следует из того, что против Вас не один, а несколько противников, и каждое мгновение, которое Вы потеряли, выводя из строя одного из них, дает остальным возможность вывести из строя Вас. А если рана, которую Вы нанесли противнику, не лишает его мгновенно и абсолютно возможности вести бой, то он может на остатках сил, на адреналине нанести Вам удар в спину, пока Вы разбираетесь с остальными.

В-третьих, конструкция боевого ножа зависит от условий его производства и применения. Для боевого армейского (и не только армейского) массового ножа дешевизна производства – одно из определяющих качеств. Значит, чем меньше операций и отходов изготовления изделия, тем оно выгоднее. Другим критерием, которым руководствуются при конструировании таких ножей – универсальность. Учитывая то, о чем говорится в предыдущих двух абзацах, можно утверждать, что боевые армейские ножи разрабатываются как изделия, являющиеся одновременно и хозяйственным орудием, и оружием, а такой компромисс по определению не может быть удачным. Это утверждение можно подкрепить, рассмотрев с указанных позиций штык-нож причем не только наш, от АК различных модификаций, но и американский от М16, и длинные штык-ножи, точнее даже тесаки, которые были на вооружении у немцев, австрийцев, французов и японцев в Первую Мировую войну, причем в Вермахте и в японской армии они сохранились и до конца Второй Мировой. Только ленивый не смеялся над тем, как неудобен штык-нож от АК, какой идиотской формы у него клинок, как плохо он режет, колет и рубит, как неудобно лежит в руке рукоять. Но для такой работы он предназначен в последнюю очередь. А вот закрепленный на автомате он великолепен: не нарушает баланса оружия и не мешает стрелять, позволяет легко манипулировать оружием даже в ограниченном пространстве – в окопах, в помещениях, среди растительности, не говоря уже о том, что подкрепленный весом автомата легко пробивает и прорезает как обмундирование, так и человеческое тело, нанося страшные раны. Когда служил, мы экспериментировали с АК47, СКС и трехлинейкой. Со средней силы замаха штык-нож на АК47 уходил в манекен из вязкой глины, одетый в две промасленные телогрейки и две шинели, до дульного среза. Раневой канал от удара клинковым штыком СКС был несколько глубже, еще более глубокую рану давал игольчатый четырехгранный штык трехлинейки. Но старые наставления по штыковому бою трехлинейкой рекомендовали погружать штык в мишень только на одну четверть длины (иначе штык может завязнуть в ране), а глубина раневого канала от штыка АК лежит как раз в этих пределах. Кроме того, штык АК в сцепке с ножнами превращается в ножницы, которыми можно резать даже закаленную колючку, находящуюся под напряжением, да и тоже. Кроме того, пила на обухе позволяет достаточно быстро перепилить арматурный пруток в палец и толще, и при этом не мешает извлекать штык из мишени, не в пример старым французским штыкам (об этом смотри ниже). Американский штык держать в руке поудобнее, но в этом смысле он тоже далек от идеала, да и работать М16 в штыковом бою, на мой взгляд, менее удобно, чем АК, особенно в ограниченном пространстве. Немецкие, австрийские, французские и японские длинные штык-ножи были очень хороши в качестве штыка на длинной винтовке для штыкового боя в чистом поле. Хороши они были и для того, чтобы принимать на них прыгающих в траншею противников, колоть с бруствера противника, находящегося в окопе, держать вне дистанции удара палашом или шашкой кавалериста, нанося уколы в морду лошади. Но в любой другой боевой роли никуда не годились. Они позволяют наносить колющие и рубящие удары, имеют рукоятку с защитой кисти для работы отдельно от винтовки, как тесаком, но в этом качестве они плохо сбалансированы и для боя в тесноте неудобны, даже если их хорошо наточить. (Кстати, затачивать штык как нож нельзя, велика вероятность, что он войдет глубоко в кость и завязнет в ране, либо у него отломится острие – ведь штык на тяжелой винтовке обладает огромной энергией. Заточка любого штыка рассчитана на разрыв, раздвигание и раскалывание материала мишени, а не на его разрезание или разрубание.) Недаром немцы со второй половины Первой мировой предпочитали ходить в рукопашный бой с револьвером (его имел практически каждый немецкий солдат) и с саперной лопаткой, французы взяли на вооружение траншейные ножи, а австрийцы палицы с шипами. Когда в рукопашный бой против немцев и австрийцев шли наши пластуны, не имевшие штыков на винтовках и действовавшие в рукопашной кавказскими кинжалами (отмечу, что пластуны всегда подбирались к противнику вплотную и вели рукопашный бой в траншеях, в помещениях, а не в поле), они всегда брали верх над противником, действовавшим снятыми с винтовок штык-ножами. У французского штык-ножа по началу на обухе вдобавок имелась пила, но французы быстро от нее отказались, так как пользы она приносила мало, а вот мешала в рукопашном бою здорово. При колющем ударе в грудь часто цеплялась за ребро, а при ударе в живот цепляла кишки и тем самым не позволяла быстро освободить оружие и вновь привести его к бою. Чем это чревато в бою, объяснять нет необходимости. Как шанцевый инструмент такие штыки тоже были неудачны: ими можно было с грехом пополам наколоть лучину для растопки, соорудить из них треногу для котелка, а французским штыком с большим трудом еще и перепилить довольно толстую палку. В смысле бытового, хозяйственного применения их чаще всего использовали как подсвечники: втыкали в стол, в стену блиндажа и в кольцо, которое надевается на ствол, вставляли свечу. Думаю, не ошибусь, если скажу, что чисто боевыми образцами армейского коротко-клинкового оружия на Западе с начала ХХ века до нынешнего дня можно назвать лишь четыре образца – американский стилет с рукояткой в виде кастета времен Первой мировой войны, узкий обоюдоострый кинжал английских коммандос времен Второй мировой, достаточно широкий обоюдоострый кинжал войск СС и состоявший на вооружении финской армии пуукко. Я включаю пуукко в категорию чисто боевых ножей потому, что этот, по сути, хозяйственно-боевой нож великолепно зарекомендовал себя в ходе боевых действий. На Востоке, точнее в Юго-Восточной Азии, к таковым я отнес бы только небольшой непальский кхукри, который традиционно входит в комплект вооружения гуркхов, служащих в колониальных частях британской армии, и несколько более длинный, стоящий в настоящее время на вооружении армии Бангладеш. Все остальные варианты не являются чисто боевыми ножами. Это либо компромисс между боевым и хозяйственным ножом, либо между боевым ножом и штыком, либо, наконец, попытка объединить в одном изделии все три функции. Практика показывает, что хорошего результата удается добиться только для одной из этих функций, для остальных же результат будет, в лучшем случае, не более чем удовлетворительным. Пожалуй, единственным примером достаточно удачного сочетания хозяйственного и боевого ножа является упоминавшийся выше пуукко. Наконец, конструкция боевого ножа находится в самой тесной связи с техникой боя этим ножом. Например, американский стилет, о котором я упоминал выше, легко прокалывает любое армейское обмундирование, рукоятка в форме кастета обеспечивает надежное удержание, хорошо защищает пальцы, позволяет надежно парировать удары и наносить удары кастетом в голову, но полностью исключает режущие и рубящие удары. Клинок кинжала английских коммандос также очень удобен для колющих ударов, при этом, благодаря своей форме, легко выходит даже из глубокой раны, перекрестье неплохо защищает кисть. Но он очень плохо режет и рубит, да и рукоять не очень удобна. Эсэсовский кинжал хорош для колющих и рубящих ударов, рукоять лежит в руке как влитая, перекрестье защищает кисть достаточно надежно. Но режущие удары этим оружием не очень эффективны. Все эти виды боевых ножей больше подходят для работы колющими ударами обратным хватом, при прямом хвате они удобны только для нанесения удара снизу, за исключением эсэсовского кинжала, которым можно наносить и рубящие удары. хорош для колющих и режущих ударов, сами финны чаще работали им обратным хватом лезвием вперед, колющими ударами в корпус, шею и режущими в горло. Кроме того, финны были мастера метать его. На расстоянии до 5 метров финский егерь уверенно попадал противнику в горло, поэтому красноармейцев учили: если увидел, что в рукопашной финн, находящийся от тебя на метр и более, взмахнул рукой, немедленно наклоняй голову, тогда нож попадет в каску. При этом пуукко не лишен и серьезных недостатков. Отсутствие перекрестья и конструкция рукояти затрудняет работу прямым хватом (вот строгать им очень удобно), кисть не защищена, он плохо приспособлен для рубящих ударов, глубокий разрез нанести им во многих ситуациях достаточно трудно, однолезвийный клинок ограничивает боевые возможности этого ножа. Все разновидности кхукри предназначены для нанесения рубящих ударов. При этом специфическая форма лезвия позволяет легко причинять ими и очень глубокие резаные раны. Для колющих ударов кхукри не приспособлен, а однолезвийный клинок и слабая защита кисти дополнительно ограничивают его боевые возможности. Работают кхукри прямым хватом, хотя распространенная на Дальнем Востоке и в Юго-Восточной Азии техника позволяет работать им и обратным хватом тоже.

Вывод аналогичен тому, что вытекает из анализа попыток объединить в одном изделии боевой нож, хозяйственный нож, штык и шанцевый инструмент – сочетать в одном образце одинаковую эффективность в работе колющими, режущими и рубящими ударами в одном образце боевого армейского ножа не удалось.

Теперь возникает вопрос – а надо ли это вообще? Пусть будут ножи, предназначенные главным образом для колющего удара, другие – для режущего и рубящего. Что кому ближе, тот это и выберет. Мое мнение: надо обязательно. И колющий, и режущий, и рубящий удар имеют свой боевой потенциал, свою нишу применения и ограничивать возможности бойца нанести поражение противнику нет никакого смысла. У этой проблемы имеется и еще одна грань. В Европе короткий боевой клинок традиционно был дополнительным оружием профессионального воина. И использовался им, в первую очередь, для удара, пробивающего мягкий (матерчатый набивной или кожаный) либо металлический доспех. Ополчение европейских народов также носило плотную одежду, обусловленную суровым климатом. В этих условиях для короткого клинка колющий удар эффективнее режущего и рубящего. В рыцарские времена узкий достаточно длинный кинжал использовался для добивания колющим ударом сквозь щели доспеха рыцаря, сбитого с коня. Схожая, в целом, картина и на Руси, и у ее восточных кочевых соседей. Вооружение профессионального древнерусского воина включало три вида ножей: засапожный, запоясной и подсайдашный. Засапожник – обычно искривленный узкий колющий обоюдоострый клинок. Запоясной – более

длинный и широкий прямой обоюдоострый ассиметричный клинок, напоминающий кавказскую каму. Подсайдашный (его носили слева при саадаке, т. е. луке с налучьем и колчане) изображают на иллюстрациях как длинный и широкий тесак с изогнутым клинком, лезвием на вогнутой стороне и острием с большим углом схождения, то есть как типичное рубящее оружие. Но в Оружейной палате Московского Кремля представлен подсайдашный нож совершенно другого типа. Узкий искривленный клинок с лезвием на вогнутой стороне, с выраженным острием, Т-образный в поперечном сечении – то есть типично колющее оружие. После монгольского завоевания в вооружении русских воинов присутствует татарский кинжал, представляющий собой искривленный обоюдоострый клинок, предназначенный, в первую очередь, для колющего удара. Другими словами, профессиональные воины большей части Европы, Древней Руси и многих народов Средней Азии предпочитали, как дополнение к основному рубящему оружию, коротко-клинковое оружие, предназначенное, в первую очередь, для нанесения колющего удара, если позволяли обстоятельства – с последующим вспарыванием раны, что определялось характером доспеха и одеждой, отвечающей особенностям климата этих регионов. Что касается России, то хочу привести еще пример из уголовной практики. В первой половине прошлого века среди уголовников “порезать” означало нанести несмертельную резаную рану, а “подколоть” - нанести опасный для жизни колющий удар. Бытовало и такое выражение относительно нравственных принципов употребления ножа: “Чужих колем, своих режем”.

Совершенно иную картину видим мы в Южной и Юго-Восточной Азии, в южных областях Дальнего Востока (напомню, что значительная часть исторических культурных центров Дальнего Востока географически распложена в субтропиках), а так же в Африке. Жаркий, а в обширных районах еще и влажный климат исключал толстую тяжелую одежду, а во многих регионах и доспех. Поэтому в боевой практике народов этих регионов коротко-клинковое оружие было крайне эффективно для нанесения режущих ударов. Это направление и получило там широкое развитие. Имеющая место в последние десятилетия экспансия восточных боевых искусств на Запад дает нам возможность ознакомиться с системами ножевого боя и видами коротко-клинкового оружия, возникшими в этих, столь отличных от западной, культурах. И грешно было бы этой возможностью не воспользоваться. К сожалению, сплошь и рядом идет либо механическое заимствование дальневосточных и южно-азиатских образцов оружия и школ боя, либо перенимаются наиболее экзотические, непривычные западному человеку элементы. Причем перенимаются абсолютно некритически. Хочется напомнить, что, начиная с греко-персидских войн, то есть еще задолго до похода Александра Македонского, до новейшего времени в боевых столкновениях западных народов с народами Востока, в конечном счете, побеждал Запад. Это, конечно, лирическое отступление, но, мне кажется, оно не лишнее.

Каким же вижу я боевой нож в свете всего вышесказанного? Имею в виду не нож для спортивного фехтования, которое сейчас приобретает все большую популярность, не оружие самообороны и не нож для скрытого ношения, не замаскированное оружие, а именно боевой нож, который носится открыто и предназначен для боя с вооруженными противниками. Это должен быть нож, приспособленный исключительно для боя; при его конструировании не должны браться в расчет ни проблемы выживания, ни пригодность к хозяйственным работам, в том числе к снятию шкуры и разделке туши убитого животного, ни, тем более, использование его как шанцевого инструмента. Боевая эффективность ножа не должна приноситься в жертву экономике – выбирая между эффективностью и дешевизной производства, отдавать предпочтение следует боеэффективности.

Материал клинка боевого ножа должен характеризоваться в первую очередь упругостью, вязкостью, стойкостью к ударным, скручивающим и изгибающим нагрузкам и только во вторую –твердостью. Твердость 54-58 единиц по шкале Роквелла вполне достаточна. При закалке клинок лучше слегка недокалить, чем перекалить. Не следует гнаться за булатом или дамаском* - только очень редкие современные экземпляры таких сталей обладают всеми качествами своих легендарных предков, в частности, стойкостью к различным нагрузкам. Впрочем, если имеется абсолютная уверенность в том, что у Вас имеется булат либо дамаск, превосходящий по рабочим качествам современные специальные стали и, что не менее важно, мастеру известны режимы закалки именно для данной узорчатой стали, то следует отдать ему предпочтение. Все металлические части ножа до его сборки обязательно должны быть отшлифованы (глубина снимаемого слоя 0,5-1мм) и затем отполированы до зеркального блеска, тем самым снимается дефектный слой, получивший при первичной обработке микротрещины, которые при нагрузках инициируют образование трещин, ведущих к перелому детали. Все металлические части ножа должны также иметь небликующее покрытие.

Теперь о размерах и общей форме ножа. Оптимальная длина всего ножа 330-360 мм. Угол между клинком и рукоятью должен быть в районе 155-160 градусов - это позволит без излишнего напряжения кисти наносить любые удары как прямым, так и обратным хватом. Кроме того, такая форма ножа эффективна для нанесения очень глубоких порезов, что особенно важно для районов с холодным климатом, где противник может быть одет в толстую, с трудом прорезаемую одежду. Вес ножа должен составлять 200-250гр, центр тяжести – на перекрестье или чуть выше, в начале рукояти. Клинок боевого ножа должен быть 200-220мм в длину и 6-7мм в толщину, обоюдоострым по всей длине, с расширением на конце. Самое широкое место клинка в 43-45 мм от острия и составляет 35мм, самое узкое – у перекрестья и составляет 30-35мм. Остриё лежит на продольной оси клинка либо чуть ниже, но не более чем на 5-8мм. Угол схождения острия составляет 40-45 градусов, что обеспечивает хорошую проникающую способность при сохранении прочности конца клинка на изгиб. На последних 2мм от конца острие скруглено, благодаря чему клинок легче сходит с препятствия и лучше режет своим концом, кроме того, возрастает прочность острия на изгиб. С каждой стороны клинка имеется по одному долу*** глубиной 1,5-2мм, который начинается в 20-25 мм от перекрестья, имеет здесь ширину 5мм, оканчивается в 35-38 мм от острия и расширяется здесь до 18-20мм. Оба лезвия начинаются не дальше чем в30мм от перекрестья, ширина лезвия зависит от толщины клинка, главное, чтобы его верхняя граница была параллельна границе дола и отстояла от нее на 2мм, без серрейторной заточки, профиль лезвия вогнутый. Угол заточки обоих лезвий на участке длиной 80-90мм от перекрестья и на участке схождения к острию, как на инструментах для резьбы по дереву, на остальной его части как на плотничьем топоре. Этим достигается оптимальное сочетание остроты лезвия и стойкости режущей кромки при прорезании и прорубании материала одежды и элементов снаряжения, мягких тканей, хрящей, сухожилий и костей тела мишени.

Конструкция эфеса**** боевого ножа важна не менее чем конструкция клинка. Эфес монтируется на хвостовике, сформированном из одной заготовки с клинком, как говорилось выше, под углом 155-160 градусов к нему. Длина хвостовика равна длине эфеса и составляет 130-140мм, ширина 20-25мм, толщина равна толщине клинка. На заготовке формируется также перекрестье, на которое будет монтироваться щиток гарды. Места перехода перекрестья в лезвие и хвостовик должны быть скруглены, чтобы исключить возможность перелома ножа в этом месте. Каждый конец перекрестья имеет длину 10-15 мм, на конце раскован и в этом районе высверлено отверстие под заклепку для крепления щитка.

Гарда состоит из щитка, закрепленного на перекрестье, и дужки. Щиток овальной формы, толщиной 2мм, прикрывает часть кулака, обращенную к клинку. При прямом хвате это верхняя часть кулака, со стороны большого пальца, при обратном хвате – нижняя, со стороны мизинца. Со стороны, обращенной к пальцам, он переходит в дужку, которая другим своим концом соединяется с головкой рукояти. Дужка может быть круглой, диаметром 4-5мм, но лучше вертикально-уплощенной формы, толщиной 3мм и шириной 5мм. Лучшим материалом для деталей гарды является стойкая к ударам пружинная сталь, закаленная на максимальную упругость. Проще изготовлять эти детали литьем из латуни, но такой вариант менее надежен. На обращенной к клинку стороне щитка закрепляется кожаная пластина размерами на 3мм больше щитка, переходящая в ремешок, который оборачивается вплотную вокруг дужки, а головка рукояти покрывается кожаным колпачком; это позволяет заглушить случайные удары металлических деталей эфеса о твердые предметы.

Рукоять длиной 110мм-120мм, в поперечном разрезе яйцевидной формы, ее брюшко (сторона, обращенная к пальцам) немного шире спинки (сторона, обращенная к ладони), спинка выпуклая. В местах прилегания рукояти к щитку гарды и к головке она расширяется, как на рукоятках для горнолыжных палок, исключая соприкосновение кисти с металлом. Под указательный палец делается выточка глубиной 7мм, плавно переходящая в брюшко с одной стороны и в расширение на конце рукояти – с другой. Под мизинец делается аналогичная выточка глубиной 10мм. Можно также предусмотреть специальный упор либо кольцо для большого пальца и кольцо для указательного. Поверхность рукояти рельефная, оптимальный вид рельефа – выступы высотой 1мм и диаметром 2-3мм на расстоянии 3-5мм друг от друга. Лучший материал для рукояти – твёрдая морозо- и жаростойкая резина. Головка рукояти массивная, со значительным расширением к концу либо загибающаяся в сторону пальцев, как головка рукояти шашки. Делается это для улучшения баланса ножа и для того, чтобы упростить его удержание при резких маховых движениях и извлечении его из раны.

Предвижу возражение, что эфес такой конструкции делает практически невозможным перебрасывание ножа из руки в руку и изменение хвата в ходе боя. По моему глубокому убеждению, все эти приемы – опять-таки дань романтике и свидетельство глубокого непрофессионализма. Они не создают никаких затруднений для опытного противника, более того, только облегчают ему задачу. Кроме того, в условиях реальной схватки высока вероятность того, что подобный “жонглер” выронит нож. Трудностей же для того, чтобы быстро переложить нож из руки в руку в случае ранения или захвата вооруженной руки, такой эфес не создает. Еще один необходимый элемент боевого ножа – ножны. Существующие конструкции ножен, на мой взгляд, не отвечают всем требованиям практики. Лучшим материалом для ножен является прочная упругая пластмасса. Ножны выполняются разъемными на две половины по продольному ребру; обе части имеют в зоне стыка фиксирующие выступы с гнездами, по типу “папа-мама”, обеспечивающие их жесткое сопряжение. Высота клинкового гнезда ножен на 10-15мм больше, чем толщина клинка, а ширина гнезда на 10-15мм больше, чем ширина клинка в самой широкой его части. Длина ножен на 10мм больше, чем длина клинка. В нижней своей части ножны открыты. На их наружной поверхности отформованы гнезда для 3-4 съемных обойм, удерживающих ножны в собранном состоянии. Одна из них фиксирует верхнюю часть ножен, другая – их нижнюю часть, середина фиксируется двумя или одной обоймой, которую в этом случае можно сделать более широкой. Обоймы изготовляются из любого подходящего материала; к обойме, фиксирующей верх ножен, крепится пластина из пластика толщиной 4-5мм с узкой прорезью, покрывающая вход в гнездо; размеры прорези на 2мм меньше, чем поперечные размеры гнезда. На внутренней части каждой половины ножен любым способом закреплена съемная полоса плотного материала с частым упругим ворсом; длина ворса должна обеспечивать полное перекрытие им гнезда. Ворс пропитывается машинным маслом. Такая конструкция препятствует неизбежному в полевых условиях попаданию в гнездо сора, воды и снега, что может, особенно в зимних условиях, привести к заклиниванию клинка в ножнах, а также дает возможность без труда очистить засоренное гнездо. Кроме того, клинок в таких ножнах постоянно покрыт смазкой, что значительно повышает его проникающую способность и предохраняет от ржавчины.

Очень важный момент – способ ношения ножа. Существующие способы всем требованиям не отвечают. Мне представляется, что на ножнах должно быть два места крепления для ношения ножа: одно в их верхней части и другое – в нижней. Верхний узел представляет собой петлю из жесткого ремня шириной 20-25мм, нижним концом закрепленный на ножнах. Она должна иметь надежный разъем, позволяющий надевать и снимать нож, не расстегивая поясного ремня и, желательно, пряжку для регулирования длины подвески. К ножнам петля крепится на шарнире, позволяющем вращение в вертикальной плоскости. Нижний узел состоит из прилива с отверстием, в котором средней частью закреплен достаточно длинный ремешок или тонкий прочный шнур. Такая конструкция позволяет при ношении ножа клинком вниз легко выхватывать его как прямым, так и обратным хватом, фиксировать нижний конец ножен на бедре либо закреплять на них дополнительный груз, например, небольшой хозяйственный нож и точильный брусок, чтобы тяжелый эфес не мог перевернуть нож. Кстати, гнезда для монтажа дополнительного снаряжения можно заранее предусмотреть на передней половине ножен. При ношении ножа клинком вверх она дает возможность надежно фиксировать его под рукой, на груди и на спине. Она также позволяет носить нож и в горизонтальном положении на животе или на пояснице.

Еще один важный вопрос – способ фиксации боевого ножа в ножнах. Самый простой и надежный – охватывающее рукоять разъемное ременное кольцо, закрепленное на петле верхнего узла подвески. Очень важен здесь выбор конструкции замка фиксирующего ремня – он должен исключать как самопроизвольное раскрытие, так и заклинивание, даже в условиях замерзания, и при этом мгновенно расстегиваться при изготовке ножа и легко застегиваться после вкладывания его в ножны.

Хочу отметить еще несколько моментов. Образец, который я здесь описал, правильнее будет назвать кинжалом, а не ножом. Для боя против невооруженного противника, для гражданской самозащиты, не говоря уже о туризме, охоте и т.д. нет необходимости в таком конструктивно сложном изделии. Государственные силовые структуры подобное оружие никогда не закажут – слишком дорого, да и не так уж необходимо, в конце концов. Частным лицам и негосударственным структурам заниматься изготовлением ножа категорически не рекомендую. Это чисто боевое оружие, никакая экспертиза его не пропустит. Да и нужен он, как я уже говорил, только для одной цели – боя с противником, вооруженным клинковым или ударным оружием либо предметами, его заменяющими. Так что этот нож – моя голубая несбыточная мечта.

* Булат – литая неоднородная углеродистая сталь, то есть состоящая из частиц, участков большей и меньшей твердости. Дамаск – неоднородная углеродистая сталь, полученная кузнечной сваркой полос, прутков или проволоки различной твердости. При травлении шлифованной поверхности булата и дамаска проявляется специфический узор.

** Мне могут возразить, что при таком расположении центра тяжести практически невозможно метать нож. Я считаю, что метание боевого ножа является хорошим спортом, а его значение для боя сильно преувеличено романтиками. Для эффективного броска необходим замах, а это позволяет подготовленному бойцу отбить брошенный нож или уйти с директрисы броска даже на расстоянии менее одного шага (в системе, которой я учу, директрисой называется общее направлении выстрела, перемещении, удара и броска предмета). В этом случае бросивший нож оказывается безоружным перед вооруженным противником. Кроме того, существуют приемы метания ножа, позволяющие сильный прицельный бросок даже ножа, невыгодной для метания конструкции.

***Дол – продольная выточка, желоб на клинке, обычно бывает на каждой стороне, но встречаются клинки с долом только на одной стороне. О его назначении имеется множество версий, но большинство из них не выдерживают критики. Некоторые считают, что дол предназначен для стока крови и так его и называют “кровосток”. На деле оставлять нож в ране, чтобы из жертвы вытекла кровь, разумный человек не станет. Оставшуюся же на клинке кровь просто стирают, и никуда она не стекает. Другие утверждают, что долы повышают прочность клинка и снижают его вибрацию. Долы действительно положительно влияют на способность клинка противостоять изгибающим нагрузкам, но прочности его не повышают - об это я скажу немного позже. Что касается вибрации, то думаю, что ее роль заметна у длинно-лезвийного оружия с достаточно узким и тонким клинком – сабли, шашки, шпаги, а для кроткого клинка ножа и кинжала ею можно смело пренебречь. В действительности у долов два предназначения. Первое – облегчение оружия при сохранении (но не повышении!) прочности клинка на изгиб. В поперечном сечении клинок с долом на каждой стороне похож на двутавровую балку, с долом на одной стороне – на швеллер. Каждый, кто хоть как-то касался строительных дел, знают, что такие профили приближаются по прочности на изгиб к сплошной балке, но при этом много легче (такие профили еще экономят металл, но нас это сейчас не интересует). Этот эффект особенно заметен на длинных клинках, но и на ножах и кинжалах пренебрегать им не стоит. Более важна роль долов в борьбе с боковым трением. Трение боковых поверхностей клинка о края разреза доспеха или толстой плотной одежды, а также о края раны существенно уменьшает глубину проникновения оружия в мишень. Это явление может существенно повлиять на глубину раны при колющем ударе. На режущий и рубящий удары, нанесенные с большой скоростью и достаточно тяжелым оружием - саблей, шашкой, мечом и т.д., боковое трение влияет гораздо меньше, так как при таких ударах края раны мягких тканей сразу расходятся, но кости и хрящи могут плотно зажать клинок. При режущих и рубящих ударах коротко-клинковым оружием, боковое трение о края разреза плотной толстой одежды оказывает существенное влияние не только на глубину, а, следовательно, на тяжесть раны, но и на быстроту проникновения клинка в мишень, и на быстроту извлечения его из раны. При глубоких, в 2-3 раза превышающих ширину клинка, ранах возможно “залипание” в ней клинка, кроме того, кости, хрящи и связки при сильном ударе также задерживают клинок ножа как при проникновении в мишень, так и при извлечении его из раны. Все это в условиях боя с вооруженным противником, а то и с несколькими противниками, может привести к гибели бойца. Исторически сложилось пять способов борьбы с этим явлением. Первый и самый простой способ – увеличение веса оружия. Очевидно, что такой подход годится для топора, алебарды и другого тяжелого, главным образом древкового оружия. Даже на тяжелых мечах, в том числе и двуручных, долы часто имеются. Второй – техника удара, сочетающая рубящее и режущее воздействие. Однако такой подход ничего не дает при колющем ударе, да и не компенсирует полностью бокового трения. Третий способ – благодаря углу заточки лезвия получается разрез, более широкий, чем толщина клинка. Такой способ помогает при медленном разрезе толстого и достаточно прочного материала, но не действует при стремительном рубящем ударе относительно легким клинком, а также не решает проблему клюющего удара. Четвертый способ – плоский обоюдоострый клинок с резко выступающим по центральной линии на каждой стороне узким ребром (в поперечном сечении получается крест с короткой горизонтальной чертой) либо однолезвийный клинок в поперечном сечении. Такие профили клинка практически полностью решают проблему бокового трения при колющем ударе – с краями разреза и раны соприкасаются только закраины перекладины Т или короткой горизонтали креста, которые, кроме того, раздвигают их края и создают дополнительное натяжение тканей мишени под лезвиями, что облегчает разрез. Однако при рубящем и режущем ударах они создают дополнительные трудности. Наиболее универсальным является использование широких и глубоких долов. Они уменьшают соприкасающуюся с краями разреза доспеха, одежды и раны боковую поверхность клинка при колющем, рубящем и режущем ударах тем самым резко уменьшают боковое трение. Естественно, что узенькие долы играют лишь декоративную роль.

****Эфесом в оружиеведении (я имел в виду традиционное научное оружиеведение, а не те самопальные теории, с которыми сейчас выступает множество амбициозных любителей) называется та часть холодного клинкового оружия, которая предназначена для его удержания в боевом положении и защиты кисти. Состоит из рукояти с головкой, перекрестья, предохраняющего руку от соскальзывания на клинок (на однолезвийных клинках иногда бывает лишь со стороны лезвия, и тогда называется усом) и гарды, защищающей руку от ударов оружием противника и состоящей из щитка, чашки, одной или нескольких дужек, которые могут образовывать т.н. корзину. Набор деталей гарды зависит от конструкции оружия. Перекрестье больших размеров может входить в гарду как составная часть, может оно также выполнять функцию защиты руки самостоятельно – на саблях, мечах (такое перекрестье иногда называют “крестообразной гардой”). На саблях и палашах, перекрестье может дополняется крыжом – короткой пластиной или стержнем, отходящей от перекрестья на клинок для захвата вражеского клинка; в некоторых образцах верхняя часть крыжа заходит на рукоять и служит для укрепления места перехода клинка в стержень, на котором монтируется рукоять.

Зайчиков Игорь Васильевич